За последние несколько лет путешествия уже стали нормой для Ивейн. Бесконечные командировки, деловые поездки, переговоры, собрания... Люче был весьма непокорным и своенравным домом, таким же, как и его служитель. В отсутствие покровителя, дети семьи, несмотря на почтенный возраст, успели натворить всякого, а расхлебывать приходилось как всегда невинным и непричастным. Леблан приложила немало усилий, чтобы хоть немного урегулировать дела дома, хоть и действовать ей приходилось в тени новой главы. Служители скрывались. Скрывалась и Ивейн. В аккуратной сумке внутренний карман был оттянут многочисленными фальшивыми документами, одинакового в которых было разве что лицо, да и то умело маскированным разным макияжем или аксессуарами вроде очков. Некогда рыжие волосы после постоянных перекрашиваний потеряли былой блеск и силу, перестали виться. Но что ни сделаешь ради любимых детей?
Сейчас Хиими опять сбежал из дома - для него это уже вошло в привычку, какую бы ответственность и серьезность он на себя ни напускал. Ивейн забронировала билет в Париж, как только доверенные лица нашли информацию о главе Артан: пропал, без вести пропал, свалив на молодую жену все обязанности по дому. Прилететь и проверить слухи о постоянно сопровождавшем его мальчике не было и лучше шанса! «Это Люс. Это точно он, иначе быть не может», - мантрой повторяла про себя женщина, чтобы хоть как-то успокоить себя в самолете. Еще ее успокаивал вид ватных облаков в окошках, глядя на которые Хиими вспоминал братьев и сестер, потерянных сквозь века. Он скучал. Скучал, не боясь себе в этом признаться.
Париж встретил пасмурным небом и по-зимнему холодным пронизывающим ветром, но все же его приветсвие скрасилось красотой желто-красных пейзажей. К трапу уже подвезли коляску, и Ноа, телохранитель Ивейн (это была вынужденная мера, предпринятая главой дома), поднял ее на руки как пушинку и понес вниз по железным ступенькам. Он был аккуратен, а потому медлил, от чего Леблан с каждым его шагом все больше заливалась краской. Смущение от того, что передвигаться теперь представлялось возможным только таким образом, все еще не покинуло ее до конца, хоть жила она с этим более двух лет. Но в то же время, она ни разу не пожалела о выборе, сделанным ей тогда: Ивейн не желала быть обращенной ни при каких обстоятельствах. Старейшины дома чуть ли не дрались за право подарить ей "вторую" жизнь, но она твердо отклоняла все поступавшие предложения, оставаясь человеком.
Колеса мягко ехали по гладкому асфальту, на коленях были приготовлены документы на имя Франка Джаматти - рядовое итальянское имя, которое Ивейн чаще всего использовала в Милане. Приключений и казусов на границе, несмотря на все прогнозы Ноа, не случилось, к чему довольная Ивейн получила свою честно выигранную в споре двадцатку. Ноа не упускал шанса увидеть женщину улыбающейся или, что случалось еще реже, смеющейся, поэтому старался делать все, что в его силах, чтобы порадовать Леблан. Хотя сейчас он и вправду думал, что без проблем не обойдется.
На выходе из аэропорта их уже ждала машина, черная, чтобы не привлекать особого внимания. Телохранитель вел сам, он посадил женщину на заднее сидение, удостоверившись, что ей удобно, погрузил коляску в багажник, после чего тронул по адресу, который Ивейн знала как отче наш. Вид из окна поражал воображение, женщина любовалась Парижем, словно была здесь в первый раз. Время летит, но шарм этого города сохранялся сквозь года и десятилетия, не позволяя даже самому последнему скептику оставаться равнодушным. Ивейн вдруг опять почувствовала себя той восторженной девочкой, какой она была пять лет назад, той, что была готова задохнуться от переполнявших ее чувств и эмоций при виде этой красоты и буйства красок.
Когда маленькое путешествие подошло к концу, их встретила величественная резиденция семьи Артан. Охрана у здания, как только увидела содержимое письма, которое предоставил им Ноа, открыли ворота. Из окна машины Ивейн с подавленной тоской смотрела на высокие ступени, а когда услышала хлопок закрывающегося багажника, сама внезапно вздрогнула. Почему именно сейчас ее сердце уколола обида за произошедшее, почему сейчас ей вдруг захотелось стать сильной, самодостаточной, несокрушимой, чтобы самой подняться к крыльцу, на которых она наконец, спустя столько лет, увидит брата? Почему так не хотелось быть слабой перед ним? Нет, не для того Хиими сбегал, чтобы приползти обратно в теле искалеченной девчонки, чтобы просить, умолять о помощи!
Женщину охватила самая настоящая паника, ей показалось, что земля под машиной шатается, она уперлась в потолок, пытаясь приподняться, ее дыхание участилось, она буквально начала задыхаться и в этот самый момент перед ее глазами возник образ холодной блондинки, которая с ненавистью во взгляде заносит руку, чтобы ударить наотмашь. Ивейн закричала, чем вызвала мгновенную реакцию Ноа, подскачившего обратно к автомобилю в два прыжка. Он открыл дверь, из которой чуть было не вывалилась тяжело дышавшая Леблан, но тот успел подхватить: он затряс ее за плечи, заставив посмотреть в его лицо. Глаза Ивейн бегали по его чертам, ища в них спасение, сердце вот-вот готово было выпрыгнуть, но успокаивающий твердый взгляд ее друга заставил ее дышать ровнее.
-Все хорошо, - приговаривал он.
-Мы должны уехать, - сквозь всхлипы давила из себя Ивейн. Страх дрожью прокрался по телу.
-Нет, - мягко, как старший брат, произнес Ноа: Ты ехала сюда не для того, чтобы повернуть назад.
В его глазах искрилась такая теплота, что Ивейн невольно застыла. «Он сказал "ты"... Впервые»
-Ты прав, - после паузы произнесла женщина, обмякнув в его руках. Теперь Ноа - единственное, что держало ее в вертикальном положении. Ивейн обернулась на здание, безразлично глядевшее на нее своими окнами, гадая, видел ли ее кто-то из жителей.
-Ноа, - начала она - я хочу сама, позволь мне...
Но он понял ее без слов. Кивнув, он усадил ее на сиденье и ушел обратно к багажнику. Вернулся он не с креслом, а с деревянной тростью, выполненной из вишневого дерева с красивым медным набалдашником. С помощью каменной руки телохранителя, Ивейн поднялась и оперлась на трость. Ноа осторожно отпустил ее, чтобы она постояла, привыкла к тяжести собственного тела. Даже это давалось ей пока с трудом, приходилось обеими руками держаться, чтобы просто не упасть, на лицо легла печать тупой боли. Брови сползлись к переносице, Ивейн прикусила губу, но сделала шаг, который, как видно, стоил ей титанических усилий. Но на душе стало отчего-то так легко после этого небольшого движения, женщина воспрянула духом и сделала еще один шаг, и еще. Все это время охранник шел рядом, но не смел касаться, только один раз, почти у самой лестницы, он подхватил ее, когда она начала искать его рукой, чтобы облокотиться. Лестница была самой трудной частью. На ее преодоление понадобилось порядка десяти минут, хотя даже ребенок разделался бы с ней за двадцать секунд.
Но Ивейн была полна решимости, чтобы прийти самой. Она покажет, на что способны люди. Она покажет, что не зря их любит и что они тоже могут быть сильными. Она покажет, почему никогда не посмеет предать их, несмотря на все соблазны.
Рука коснулась кольца на двери, девушка постучала в дверь и сердце ее зашлось в этот момент. Что ждет ее по ту сторону? Счастье ли? Разочарование ли?
Поправив белый шерстяной пиджак, девушка попыталась приосаниться, насколько это было возможно опираясь на трость, и высоко подняла голову, словно говоря: поворачивать назад поздно, так что я с достоинством встречу все, что увижу впереди.

«О боги, держите меня четверо», - ноги Ивейн подкосились, лишь только из-за дверей показался мальчик. Сердце верило, нет, хотело верить, что Люс - это он. Она чувствовала, как по ее коже под строгим белым брючным костюмом бегали мурашки. Тело женщины тряслось изнутри в приятном ознобе ожидания, ей не терпелось узнать, верны ли ее догадки. Столько времени ушло на поиски хотя бы одного из служителей, столько сил потрачено почти впустую, что было бы смертельно обидно потерпеть фиаско снова.
За четверых ее заботливо подхватил под локоть молодой вампир Ноа, сохранявший полагающееся ему по статусу невозмутимое выражение лица. Ивейн, немного расслабившись, начала жадно пожирать глазами мальчишку, что и впрямь можно было расценить как попытку к воздействию назойливых продавцов. Все в этом милом почти детском лице вызывало умилительную улыбку, Леблан отчаянно хотелось докоснуться до его щек пальцами, потрепать их, ущипнуть за нос или сделать еще что-то в таком духе. Сдерживаться было почти больно, настолько сильным было желание. Останавливало только одно: если это не Люс, то вряд ли Ивейн найдет достойный выход из такого нелепого положения. Приходилось подавлять улыбку до ухмылки, глядя на мальчика сверху вниз.
Ивейн подобрала всю свою гордость и силу воли, мягко освободилась из рук Ноа, расправила плечи, оперлась двумя руками на трость, согнув немного одно колено, прочистила горло и начала говорить, хоть первая нотка и дрогнула, выдавая волнение:
-Ничего страшного, мсье... Клод, -проговорила Ивейн на ломаном французском, все еще сверля взглядом мальчишку. Очнувшись и вспомнив, что не смотреть в глаза собеседнику - мове тон, Ивейн одарила управляющего учтивой улыбкой и кивком.
«Рене Ларок, точно протеже Даэля. Мальчик - без сомнения тот, кого я искала. Но Люс ли это?», - у Ивейн почти не оставалось сомнений, а спрашивала она себя по привычке, не осмеливаясь судить о чем-то в утвердительной форме. Как служитель, атрибутом которого является такая неуловимая, необъяснимая и нестабильная вещь как удача, Хиими верил в случайности и суеверия.
Ивейн вновь обратилась взором к мальчику и улыбнулась, хитро прищурив глаза.
-Да, мсье, Люче. А вы знаете, что является знаком этого дома? - Ивейн обернулась на Ноа и кивнула ему, тот немедленно открыл ее сумку и достал оттуда пластиковый цилиндр, из которого тут же извлек живую, слегка помятую белую лилию.
-Конфет у меня нет, зато есть это. - Ноа расправил листочки.
-Сладко, не правда ли? - промурлыкала Ивейн, наблюдая, как телохранитель передает цветок мальчику. Запах и правда бил в нос, терпкий и приторный.
«Ну же, покажи мне. Покажи мне что-то, дай мне знак», - на месте лица мальчика скоро могла красоваться дыра, просверленная Ивейн, но ее это не смущало, ее по-прежнему волновал только один вопрос.

Отредактировано Ywain Le'Blanc (2013-09-02 18:58:31)

«Нет, не он», - Ивейн ужалила мысль при виде воротящего нос мальчика. «Это не он, не он», - надежда вмиг сменилась отчаянием, дыхание сперло как от внезапной пощечины ветра в лицо. Досада отразилась на лице женщины, пока она наблюдала, как удаляется юнец. «Люс - это свет, это всё для цветов. Он не может просто отвернуться». Отчаяние толкает на безумные поступки. Она сжала трость, повернулась в сторону лестницы и разомкнула губы:
-Люс...- она запнулась, словно опомнившись: тра... очень красивая, - отворачивая лицо, стараясь сделать непринужденный вид промолвила она: такая... яркая.
Ноа, поняв всю нелепость ситуации, в которую таки загнала себя госпожа, послушно уставился вверх и прищурился, словно свет и вправду слепил, хотя его лицо по-прежнему ничего не выражало.
Ивейн растянула губы в дружелюбной улыбке, и сделала неровный шаг к управляющему, медленно, но с достоинством. Потом еще, и еще. Она заговорила удивительно непринужденным тоном, словно ее хромота сама собой разумелась:
-Прошу меня извинить, со мной произошел несчастный случай, - это скорее была дань уважению и попытка пояснить ситуацию, чем оправдание, ведь такое действительно могло произойти с каждым. Подумаешь, тебя жестоко избила бывшая обращенная в вампира возлюбленная твоего прошлого перерождения, озлобленная теперь на весь мир, с кем не бывает?
-Час вполне подойдет, - Леблан остановилась, то же сделала и послушная ее тень, Ноа.
-Прошу, мсье, не будите госпожу Артан, она, наверное, устала с дороги, - информаторы Люче сообщили, что глава прибыла в поместье днем ранее, да и не к ней, в общем-то, было ее дело. - Я предпочту завтрак с мсье Рене.
Вежливо отклонив немое предложение слуг последовать за ними в ее комнату, Ивейн дождалась, пока ее телохранитель поможет ей расположиться на диване в гостиной, а потом парой слов на французском (разговаривать на итальянском в чужой стране неприлично) отправила его на досмотр покоев.
-Чистая формальность, - сухо уточнила Ивейн, не отпуская взглядом Клода. Ей было немного не по себе одной в комнате, а потому она старалась не оставаться в одиночестве.
-Господин Ларок очень милый ребенок, хоть и непоседливый, - лучший способ задержать собеседника - непринужденный разговор, обмен любезностями.
-Иногда я жалею, что у меня нет детей, но потом я вспоминаю, кто я такая... - Ивейн запнулась. Знала ли, кто она такая? Ивейн Леблан? Диана Муррей? Тысячи прежних перерождений? Или все же Хиими?
-... И что дети были бы несчастны со мной, - лица коснулась мрачная тень, которую через пару мгновений женщина буквально прогнала легким жестом руки.
-Но смотреть на чужих детей одно удовольствие. Где, впрочем, его родители? - Ивейн знала ответ на этот вопрос, но она смотрела на Клода самыми невинными глазами, будто и не помышляла, что вопрос был зверски некорректным.

Отредактировано Ywain Le'Blanc (2013-09-03 19:00:05)